Под-Московье - Страница 130

130

Северцев кинулся было за кулисы, но запутался в пыльной тряпке. Кое-как выдравшись из нее, он кубарем скатился по лестнице обратно в подземелье и нырнул в туннель. Сначала он бежал, потом выбился из сил и перешел на шаг. Погони слышно не было. Вскоре Профессор забеспокоился. По его расчетам, он давно должен был вернуться обратно на берег Неглинки. Неужели он перепутал туннели?

Он посветил фонариком — туннель был выложен потрескавшимся белым камнем. Конечно же, это был не тот ход. Но Профессору страшно было даже подумать о том, чтобы вернуться обратно в подземелье театра. Тем более ему постоянно казалось, что сзади за ним кто-то идет.

Старик двинулся вперед наудачу. Шел довольно долго, и ему уже казалось, что этот узкий ход не кончится никогда. Но вдруг ход уперся в каменные ступеньки, ведущие наверх. Профессор осторожно полез вверх и вскоре оказался в небольшом кирпичном простенке. Дальше хода не было. Подняв голову, Северцев увидел прямоугольную плиту, отличавшуюся по цвету от кирпичной кладки. Он попытался сдвинуть ее, ни на что особенно не надеясь, и плита неожиданно подалась. Профессор с трудом подтянулся и вылез, стукнувшись при этом головой. Прислушался — было тихо. Он включил фонарик и огляделся.

Северцев находился в огромном помещении, где стояли застекленные шкафы. Оттуда на него глядели статуэтки с удлиненными глазами и черными волосами. Вдруг Профессор понял, что оказался в египетском зале Музея изобразительных искусств.

Нельзя сказать, чтобы это открытие его обрадовало. Музей находился довольно далеко от того места, где Профессор оставил спутников, и шансы воссоединиться с ними были теперь ничтожно малы. Зато отсюда можно было добраться до станции метро Кропоткинская. Правда, расстояние, которое в прежние времена считалось совсем небольшим, могло теперь стать серьезной проблемой. Но прежде следовало осмотреться — нет ли поблизости опасности.

Профессор глянул под ноги. Рядом валялся раскрытый саркофаг. А чуть поодаль, обхватив колени, неподвижно сидело человекоподобное существо, сплошь обмотанное бурыми бинтами. Даже лицо было замотано практически полностью.

— Если видишь в стенах руки, не волнуйся — это глюки, — пробормотал сам себе Профессор. И тут существо пошевелилось, а потом медленно повернуло голову в его сторону.

— Откуда ты пришел, человек? — поинтересовалось оно.

Профессор на всякий случай решил быть вежливым. Вот только он не знал, как лучше обратиться к этому созданию. Кем оно было прежде? Раньше Северцев часто бывал в этом музее, но не помнил, что было написано на табличке возле саркофага: то ли Аменхотеп III, то ли Рамзес IV. Хотя о чем это он? Наверняка это обычный человек, случайно, как и он сам, попавший сюда. Возможно, кожа его покрыта язвами, вот он и обмотался с ног до головы бинтами. Профессор на всякий случай решил не уточнять этот вопрос. Главное — выбраться отсюда.

— Я от самой Неглинки иду, — пояснил он. — Заблудился.

Существо понимающе кивнуло, ничуть не удивившись.

— И куда направляешься?

— Да мне бы куда-нибудь в метро попасть…

— Метро здесь под самым музеем проходит. Идем, — сказало существо. Поднялось и побрело в противоположный конец зала. Профессор отправился за ним.

Они шли мимо тонувших в полумраке колонн, мимо застекленных витрин. Статуэтки древних собакоголовых богов, казалось, провожали их глазами. Вот они миновали крылатых быков у входа в зал и, пройдя еще немного, вышли в греческий зал, к статуе Давида. «Приятно видеть, что музей почти не пострадал, — подумал Профессор. — Хотя и странно, как это красные не растащили экспонаты? Впрочем, зачем им теперь картины и гигантские статуи? Каменный бык — плохой выразитель идей коммунизма…»

И вдруг со стороны входа послышались тяжелые, гулкие шаги: «Бам! Бам! Бам!»

— Хреново, — пробормотало существо хриплым голосом. — Это ты хвост привел?

— Да я… Да я никого… — в ужасе забормотал Профессор.

— Ладно, потом разберемся. Пошли обратно. Только не оглядывайся.

И существо, развернувшись, стремительно засеменило в сторону египетского зала. Профессор поспешил за ним. А сзади, неумолимо приближаясь, грохотало: «Бам! Бам! Бам!»

Сапоги идущего были словно подбиты металлическими подковками.

«Не оглядывайся!» — предостерегающе зазвенело в голове Профессора. Но он, разумеется, не выдержал.

Сзади, в дверном проеме, стоял гигантский бронзовый клоун, самый большой из тех, что они видели на Цветном бульваре. В шляпе, с толстой нашлепкой на носу. В руке он держал гигантскую трость и слепо таращил глаза по сторонам. И в ту секунду, как взгляд Профессора упал на эту жуткую фигуру, клоун его заметил. Кошмарно ухмыльнувшись, он широкими шагами двинулся прямо к старику.

Профессор побежал. Теперь ему казалось, что это дурной сон, но он никак не мог проснуться. Тяжелые шаги грохотали следом, отдавались в ушах. Профессор миновал крылатых быков у входа в египетский зал, пулей пронесся мимо застекленных музейных витрин, откуда глядели изображения заморских богов. У стены, возле которой валялся саркофаг, его уже поджидало существо в бинтах, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

— Лезь туда, а я следом, — ткнуло оно рукой вниз.

Профессор нырнул во тьму. Существо юркнуло следом и задвинуло за собой дыру саркофагом.

— Сюда не сунется, — удовлетворенно сказало оно.

Некоторое время они шли по подземному ходу в молчании.

— А куда мы теперь? — наконец не выдержал Профессор.

130